Портретная живопись
Портретная живопись стала главным направлением его творчества после революции 1917 г., но и она была связана с православием. Художник пишет двойной портрет «Философы» (1917), на которой изображены священник и философ Сергий Булгаков и священник, богослов, поэт и религиозный философ Павел Флоренский.
Почти все портреты Нестеров писал на фоне природы – это была нестеровская идея о нераздельности существования человека и природы. Настоящая жизнь для него – жизнь на природе, в слиянии с ней.
Оба философа изображены погружёнными в размышления. Они были противоположны по характеру и убеждениям, но едины в поиске истины.
Художник никогда не писал портреты на заказ, он был независим в своём творчестве. Его портреты всегда лиричны и выразительны.
Например, портрет дочери Ольги – «Амазонка». В дальнейшем её жизнь была сложной и полной лишений: её мужа, юриста В.Н. Шретера, обвинили в шпионаже, а затем расстреляли. Ольгу отправили в лагерь в Джамбул, оттуда она вернулась на костылях.
Льва Толстого Нестеров изобразил в задумчивости стоящим у яснополянского пруда, возле посаженных им елей.
Художником созданы портреты академика И.П. Павлова, философа И.А. Ильина, скульптора В.И. Мухиной и др.
В последний период своей жизни М. Нестеров писал книгу воспоминаний «Давние дни», которая была опубликована в 1942 г., в год его смерти.
Детство
Михаил Васильевич Нестеров (1862-1942) родился в Уфе, в семье потомственных купцов со стороны обоих родителей.
Но его отец был купцом не по призванию, а только по роду деятельности. Он был художественной натурой, много читал, интересовался историей, поэтому, увидев в сыне талант к живописи, всячески его поощрял и поддерживал.
Интеллигентная семья, с религиозно-патриархальным укладом жизни, всегда оставалась для художника той внутренней опорой, в которой нуждается каждый человек. С детства он был очень восприимчив к природе, чуток к её красоте. Все впечатления детства, благодарность и сердечная любовь к родителям и родному дому всю дальнейшую жизнь питали его творчество.
Он учился в уфимской гимназии и жил в родном городе до 12 лет. Затем началась учёба в Москве.
Супрематизм, 1915-1918
Май 1915 года считается моментом рождения супрематизма: художник начал экспериментировать с беспредметной живописью. Термин «беспредметный» играет важную роль в научных работах Малевича. Он использовал его в значении «абстрактный», «бессюжетный», «нематериальный» и применял его не только в отношении живописи, но и языка, и мира в целом. Первые супрематические работы Малевич продемонстрировал в ноябре 1915 года, а в декабре того же года прошла легендарная выставка «0,10», на которой Малевич представил концепцию супрематизма и показал «Черный квадрат».
Экспозиция картин Малевича на выставке «0,10», 1915
Вторым названием выставки было «Последняя футуристическая выставка картин». Это провокационное название транслировало идею, что футуризм исчерпал себя, и пришло время нового искусства. Кроме того, такой выбор названия отражает мировоззрение Малевича: он считал, что все устаревшие художественные методы не заслуживают внимания и должны быть «сброшены с корабля современности».
Считается, что идея «Черного квадрата» появилась у Малевича еще в 1913 году, когда его соратник Михаил Матюшин попросил сделать декорации и костюмы для оперы Алексея Крученых «Победа над солнцем». Малевич принялся за работу и украсил сцену композициями из геометрических фигур, создал кубофутуристичные костюмы. Одним из элементов декораций был элементарный холст, на котором Малевич написал черный квадрат. В 1915 году состоялась вторая постановка оперы. К этому моменту «Черный квадрат» стал самостоятельным произведением.
Эскизы костюмов к опере «Победа над Солнцем», 1913
Малевич задумывал «Черный квадрата» в первую очередь как провокацию. Он считал, что именно эпатаж и шокирование светской публики — неотъемлемый шаг в освобождении от устоев классической живописи. Помимо этого «Черный квадрат» является манифестом обнуления искусства. Он полагал, что супрематизм — это наивысшая точка творческих исканий. Философ Михаил Бахтин писал: «Для Малевича супрематизм был самая высшая, последняя в области искусства мысль — супрем, супрематизм».
Радикальные идеи Малевича также описал теоретик Николай Пунин: «Супрематизм — концентр, куда сошлась мировая живопись, чтобы умереть». На выставке «0,10» «Черный квадрат» висел на месте красного угла, где традиционно в русских избах располагался иконостас. Таким образом, Малевич провозгласил «Черный квадрат» иконой нового беспредметного мира. По рассказу одной из учениц, художник считал «Черный квадрат» настолько серьезным открытием, что неделю не мог ни есть, ни спать. Это произведение встретило много критики со стороны художественного сообщества.
Например, историк искусства Александр Бенуа писал: «Черный квадрат в белом окладе — это не простая штука, не простой вызов, не случайный маленький эпизод, случившийся в доме на Марсовом поле, а это один из актов самоутверждения того начала, которое имеет своим именем мерзость запустения и которое кичится тем, что оно через гордыню, через заносчивость, через попрание всего любовного и нежного, приведет всех к гибели».
Рожденный для творчества
Иван родился в семье купца, принадлежащего ко второй гильдии. Случилось это в 1832-м году 13 января в небольшом городе Елабуге. Отца Ивана не раз выбирали городским старостой за честность и неподкупность. Человек он был умный и разносторонний, на свои деньги построил в Елабуге водопровод, которого ещё не было даже в Казани.
Родители хотели, чтобы их дети, которых, помимо Ивана, было ещё пятеро, продолжили семейное дело, но маленький Ваня уже с детства проявлял талант и стремление совсем к другому. Будучи маленьким мальчиком, он уже делал неплохие наброски и рисунки.
И.Н. Крамской «Портрет Шишкина», 1873 годМестонахождение: Третьяковская Галерея, Москва, Россия
Мать, считая художество вещью несерьёзной, называла младшего сына мазилкой. Учиться юношу отправили в казанскую гимназию, куда, приехав один раз на каникулы, молодой человек вернуться уже не захотел. Ивану Ивановичу Шишкину было шестнадцать лет, когда он уговорил родителей позволить ему обучаться рисованию, отец поддержал сына в этом страстном стремлении, но хотел всё же приобщить сына к делу.
Иван Васильевич – отец Ивана, желая разбудить в младшем сыне предпринимательскую жилку и привить любовь к семейному делу, начинает давать юному Шишкину всевозможные поручения. У Ивана Ивановича дела пошли сразу не очень, его обманывали, обсчитывали и после поездки по Волге, вместо прибыли, он привез домой лишь прекрасные пейзажи волжских берегов.
В 1852-м году, когда Ивану исполнилось двадцать лет и отец понял, что предпринимательской жилки у сына нет, и ему точно не интересно и, даже невозможно по способностям, продолжить семейное дело, он отправил его в московское училище по живописи, которое тот успешно закончит спустя четыре года. После окончания этого учебного заведения, юноша едет в Петербург поступать в Императорскую академию художеств.
И.И.Шишкин «Вид в окрестностях Дюссельдорфа», 1865 годМестонахождение: Русский музей, Санкт-Петербург, Россия
Малевич и Европа
К 1922 году в художественном сообществе осталось только два могущественных центра: Свободные мастерские в Москве, переименованные во ВХУТЕМАС (высшие художественно-технические мастерские) и Музей художественной культуры в Петрограде. Стремясь быть лидером авангарда, Малевич хотел завоевать международное признание. Весной 1922 года Лисицкий организовал для него встречу с зарубежными художниками, среди которых был голландский живописец Питер Альма. Также Малевич переписывался с голландскими художниками из группы «Де Стейл», Крисом Бейкманом и Робертом ван т’Хоффом. Одно из писем Малевич заканчивает фразой: «Да здравствует беспредметная Голландия». Однако Малевичу удалось посетить Европу только в 1927 году. С 1922 по 1927 годы он управлял Музеем художественной культуры в Петрограде и обучал студентов в мастерских.
В 1924 году, благодаря стараниям Малевича, музей был преобразован в Институт художественной культуры и был переименован в Государственный институт художественной культуры — ГИНХУК. Однако с 1925 года институт стало атаковать сообщество художников-реалистов, которое называлось Ассоциация художников революционной России (АХРР). Получив поддержку власти, ассоциация начала формировать бюджеты, наводить порядок в культурных организациях и реформировать художественные институции. В 1927 году АХРР добралась до ГИНХУКа и закрыла его.
Казимир Малевич в ГИНХУКЕ, 1925
Также Малевичу пришлось отложить поездку в Европу из-за семейных трудностей. В 1924 году его жена Софья заболела туберкулезом, в 1925 году ее состояние ухудшилось. Малевичу регулярно ездил из Петрограда в село Немчиновка, чтобы быть с семьей. В октябре 1925 года Софья умерла, Малевич продолжал навещать дочку Уну, которая жила в Немчиновке с бабушкой. Спустя полгода после смерти Софьи Малевич познакомился там с Натальей Манченко, которая была их соседкой. В 1927 году они обвенчались и переехали в Ленинград.
Серия «Книги Баухауза» — «Беспредметный мир»
После закрытия ГИНХУКа Малевич решил осуществить свою давнюю мечту — показать свои работы за рубежом. Этому во многом способствовали эмигрировавшие авангардисты: они отправляли приглашения на организацию персональной выставки. Малевич взялся за оформление выездных виз и столкнулся с сопротивлением со стороны властей, которые были обеспокоены, что Малевич намерен остаться в Европе навсегда. Но настойчивость художника сделала свое дело, и он получил разрешение на поездку. Малевич отправился в Варшаву, где в начале марта 1927 года открылась его персональная выставка. На ней было представлено более 70 работ разных периодов. Также художник планировал опубликовать свой главный научный труд «Мир как беспредметность» на польском языке.
Кроме того, Малевич получил приглашение на ежегодную Большую Берлинскую выставку, которая прошла в конце весны 1927 года. Для художника был отведен отдельный зал, в котором можно было проследить его творческую эволюцию. Малевич остался доволен выставкой: «Немцы меня встретили лучше не придумаешь. Я думаю, что еще ни одному художнику не было не было оказано такого гостеприимства». Также он посетил школу Баухаус в Дессау и обсуждал с Вальтером Гропиусом возможности преподавания в школе, однако Гропиус был вынужден ему отказать из-за нехватки бюджета. Несмотря на это, Малевичу удалось опубликовать свой трактат «Мир как беспредметность» в серии «Книги Баухауза». В начале лета он хотел продлить свою выездную визу, но ему пришло письмо с требованием срочно вернуться в Ленинград.
Малевич и большевики
Когда пришла революция 1917 года, Казимир Малевич встал на сторону большевиков. Он хотел сотрудничать с новой властью, так как это позволяло ему контролировать культурную и художественную политику. Ему казалось, что большевики позволят авангардистам преобразовать мир. В ноябре 1917 года Малевич был назначен «временным комиссаром для охраны ценностей Кремля», и в его назначении на эту должность кроется доля иронии, ведь он должен был оберегать то, что считал «обломками истории». Летом 1918 года был создан отдел Изобразительных Искусств, в коллегию которого вошли такие известные художники, как Любовь Попова, Надежда Удальцова, Ольга Розанова, , и Казимир Малевич.
Малевичу было поручено реформировать музеи и образование. С приходом новой власти авангардисты задались целью преобразовать методы художественного обучения. Многие академии были превращены в открытые мастерские, в которых педагоги могли выбирать собственную методику образования. Например, Малевич на стенах мастерской развешивал перед студентами лозунги «Ниспровержение старого мира искусств да будет вычернено на ваших ладонях» и «Сожжем Рафаэля». Однако эта свобода быстро закончилась: в сентябре 1918 года большевики провели выборы руководителей открытых мастерских, и авангардисты не сумели занять в них ведущие должности. Авангардистов пригласили украсить город ко дню международной солидарности трудящихся 1 мая 1918 года и к годовщине революции. Малевич отвечал за оформление фасада здания рабочих и солдатских депутатов на Тверской улице.
Однако с 1919 года возмущение большевиков участием авангардистов в руководстве стало усиливаться. Попытки сотрудничества превратились для художников в бесконечные противостояние, которое привело к потере недавно приобретенных привилегий. Тем не менее, в 1919 году Казимир Малевич оставался членом коллегии отдела Изобразительных искусств и занимался преобразованием выставок и музеев. Малевич пытался продвигать свое новаторское видение музея как лаборатории искусства. Он считал, что современный музей должен стать «собранием проектов современности, и только те проекты, которые смогут быть применены к остову жизни или в которых возникнет остов новых форм ее, — могут быть хранимы для времени». Взгляды Малевича были крайне прогрессивными, ведь подобные музеи стали появляться в Европе только после Второй Мировой войны.
Весной 1919 года его идеи были реализованы. Состоялась Государственная выставка, которая целиком была посвящена абстрактному искусству. На ней Малевич впервые представил свою серию работ «Белое на белом». Однако эта выставка не получила должного внимания, и авангардистов обвинили в том, что они монополизируют музейную политику. Работа на государственной службе перестала приносить результаты, и осенью 1919 года Малевич решил переехать из Москвы в Витебск.
На это решение в частности повлиял , который с весны 1919 года преподавал в Витебском народном училище ваяния и зодчества. Малевич познакомился с Лисицким в 1917 году, и в середине октября 1919 года Лисицкий предложил Малевичу работать в Витебском училище и пообещал опубликовать его крупное сочинение «О новых системах в искусстве». Малевич сразу же принял предложение коллеги и написал заявление об уходе из московских мастерских: в Москве ему было все сложнее публиковать свои произведения. Также в отличие от Москвы, в Витебске не было проблем с продовольствием, и работа в училище гарантировала ему стабильную зарплату.
Витебск
Появление Малевича в Витебске было эффектным. Получив объявление о приезде нового преподавателя, студенты собрались на первом этаже в ожидании. Появившись в дверях, Малевич молча стал сходить по ступенькам, «делая широкие размашистые движения руками», которые напоминали гимнастические упражнения. Студентов ошеломил этот перформанс, и они назвали его «супрематическими движениями». В Витебске Малевич быстро сформировал сплоченный круг последователей. После переезда Малевич смог полностью посвятить себя научной работе и написанию теоретических сочинений. Публикация «О новых системах в искусстве» ознаменовала новый этап теории супрематизма. Малевич объявил, что все «народы государства и национальности» объединятся в новом беспредметном мире под флагом черного квадрата. Малевич хотел связать все сферы жизни и весь мир в супрематизме.
Для достижения своей цели он создал организацию УНОВИС (Утвердители нового искусства). Малевич решил играть по правилам новой советской власти и подстроился под их бюрократический лад: УНОВИС позиционировали себя как партию, и чтобы вступить вступить в нее, нужно было заполнить анкету точь-в-точь похожую на ту, что выдавали в советских учреждениях. У УНОВИСа также был свой гимн и эмблема — черный квадрат, который носили как нашивку на рукаве или лацкане. Однако вскоре Малевича стал одолевать внутренний конфликт: он, с одной стороны, задался целью приспособиться к советской бюрократии с бюджетами и реальными обязанностями, с другой, хотел сохранить автономию и самобытность своей организации.
О новых системах в искусстве. Оформление — Эль Лисицкий, 1919
Несмотря на эти метания, УНОВИС имели огромный успех: весь 1920 год они устраивали выставки, в том числе снова показали оперу «Победа над Солнцем». Также УНОВИС брали государственные заказы: занимались оформлением города к празднованию 1 мая. Художникам удалось целиком украсить город супрематическими композициями. Кинорежиссер Сергей Эйзенштейн написал в своей заметке «Витебск 1920 года»: «По кирпичным стенам прошлась кисть Казимира Малевича. Супрематические конфетти, разбросанное по улицам окрашенного города».
Несмотря на то, что УНОВИС считался исключительно Витебским учреждением, Малевич мечтал об открытии филиалов УНОВИСа в других городах. Члены организации установили контакты с Пермью, Саратовом, Самарой, Одессой, Оренбургом и Смоленском. По воспоминаниям студентов, Малевич духоподъемно заявлял: «Скоро, очень скоро, по всей стране будут УНОВИСы. Города будут украшаться только нашими полотнами».
Малевич вытеснил Марка Шагала из Витебского училища ваяния и зодчества. После переезда в Витебск Малевич стал набирать студентов в свою мастерскую и приглашать их вступить в УНОВИС. Пока влияние Малевича росло, в Витебске оставалась мощная группировка Марка Шагала, основателя Витебского училища. Напряжение между мастерскими Шагала и Малевича усиливалось: эти лагеря стали конкурировать друг с другом. В мае 1920 года Шагал поехал в Москву за художественными принадлежностями для училища. Когда Шагал вернулся, его студенты объявили о вступлении в УНОВИС. На двери своего кабинета Шагал обнаружил табличку «Мастерская Малевича». После этого у Шагала уже не было причин оставаться в Витебске и в начале июня он покинул родной город и обосновался в Москве.
В 1921 году художественная интеллигенция стала подвергаться серьезному притеснению со стороны советской власти. Начались репрессии против культурных деятелей. Малевич был арестован в Витебске и задержан на две недели. Материалы его дела не сохранились, поэтому сложно сказать, какое обвинение ему предъявили. Малевичу становилось все труднее согласовывать программу УНОВИСа, так как она не соответствовала новым критериям образовательной деятельности. Витебское училище подверглось жесткому давлению: усилилась цензура печати, и многие книги пропали из библиотек. В конце ноября Витебскому училищу перестали выделять государственный бюджет. Топить заведение было нечем, студенты и преподаватели голодали и боролись с холодом. Эти условия были невыносимы для Малевича, и он решил вернуться в Москву. Летом 1922 года он вернулся к семье в село Немчиновка.
Детство и юность
Виктор Юшкевич-младший родился в белорусском городе Пинске в 1987 году. Родители – профессиональные художники, и в удивительной среде изобразительного искусства Витя варился с ранних лет. И, конечно, среди первых игрушек были листы бумаги, карандаши, кисточки и краски. Картины в отцовской мастерской будоражили воображение и отрывали от суровых будней рождающейся в муках новой экономики, перенося в волшебный и вечно прекрасный нарисованный мир. Первым профессиональным учителем и наставником стал отец.
C 2002 года начался новый этап в обучении юного художника с регулярными выездами на природу. Пленэры углубляли любовь к природе, и в этюдах отпечатывались кусочки первозданной красоты увиденной натуры. Крепло желание научиться лучше раскрывать перед зрителями природное богатство окружающих живописца мест.
Отец — Виктор Николаевич Юшкевич
Детство и юность
Будущий художник и писатель родился 28 июля 1893 года в Архангельске. С самого детства его биография была полна интересных событий. Родители Бориса, коренные поморы, учили его любить родной край и беречь природу. Отец работал главным механиком в Мурманском пароходстве. От него сын узнал поморский кодекс чести и перенял дар рассказчика. Мать мальчика была старообрядкой и привила ему любовь к старинным русским песням и сказкам.
Все, что маленький Боря слышал вокруг, он впитывал в себя. А слышал он рассказы про суровые будни северных народов, высказывания о любви к родине и людям. В гости к Шергиным довольно часто приходили поморы и мореходы. Борис заучивал их песни, поговорки и сказки. Они остались у него в памяти на всю жизнь и в будущем легли в основу собственных произведений.
Когда мальчику исполнилось 10 лет, он отправился на обучение в мужскую гимназию Архангельска. Там Шергин целенаправленно начал собирать народные сказания и былины. Тогда же он стал мастерить собственные книги: сшивал между собой тетради и заполнял их рисунками и записями. Любимые сказки и былины Боря без стеснения зачитывал родственникам и друзьям.
Шергин рос творческим ребенком: помимо увлечения литературой он занимался иконописью, собирал модели кораблей и расписывал утварь. В начале 20-го века в Российской империи началась мода на народное искусство. Борис с упоением изучал очерки в журналах и любовался репродукциями картин, посвященных Северу. Когда пришло время определяться с будущей профессией, Шергин метался между двумя главными увлечениями.
Сделать выбор помог случай. В 1911 году молодой человек встретился с художником из Москвы Петром Субботиным. Он оценил талант Шергина и посоветовал ему поступить в Строгановское училище. Юноша прислушался к совету именитого знакомого и два года спустя отправился обучаться художественному делу.
Детство и юность
Михаил Иосифович Веллер родился в Каменце-Подольском 20 мая 1948 года. Семья часто меняла место жительства, так как отец по долгу службы обязан был разъезжать по гарнизонам Дальнего Востока и Сибири. Родители будущего писателя и сам Михаил – евреи по национальности. И. А. Веллер работал военным врачом-офтальмологом, мать также являлась выпускницей медицинского института в Черновцах.
Михаил Веллер в детстве
Иосиф Веллер прославился трудами в области медицины. Один из них: «Побочное действие психотропных препаратов на органы зрения». Сын по стопам многочисленных связанных с врачебным делом родственников не пошел. Получив золотую медаль и аттестат об отличном окончании могилевской 3 школы, Михаил стал студентом филологического факультета Ленинградского университета.
Во время обучения Веллер проявил лидерские качества, став комсоргом курса, а также занимая должность секретаря бюро комсомола университета. В 1969 году будущий писатель на спор отправился на Камчатку из Ленинграда без средств к существованию. Добирался без денег и хитростью въехал в «пограничную зону».
Михаил Веллер возле института
В 1970-м Михаил Веллер оформил в университете академический отпуск и переехал в Среднюю Азию, где примерно полгода бродяжничал, а затем – в Калининград. Там после специальных курсов Михаил Иосифович отправился в рейс на рыболовном судне.
С 1971 года Веллер продолжает высшее образование. В этом же году показал свою первую работу в студенческой стенгазете. В 1972-м Михаил Иосифович – выпускник Ленинградского университета с дипломной работой по теме «Типы композиции современного русского советского рассказа».
Интересные факты:
- Считается, что серия работ «Белое на белом» оказали наибольшее влияние на абстрактное искусство США и Европы, так как именно эти работы оказались в западных музейных коллекциях — музее Стеделийк В Амстердаме и Музее современного искусства в Нью-Йорке.
- Долгие годы Малевич конкурировал с художником-конструктивистом Владимиром Татлиным за звание лидера русского авангарда, и это превратилось в настоящую вражду. Малевич обвинял конструктивистов в утилитарных взглядах на искусство и считал, что Татлин предал свои революционные взгляды. Когда Татлин объявил о создании памятника Памятника III Коммунистического интернационала, Малевич пришел в ярость и опубликовал критическую статью, в которой обрушился на соперника: «Чудак Татлин хочет получить суммы на изобретение утилитарного памятника, не открывая нового смысла. Довольно ставить надгробные памятники обелисков на красных живых площадях для коммуны».
- Вероятно, Малевич понимал, что после возвращения из Европы его арестуют, и решил оставить свои рукописи в Берлине. К пакету рукописей он приложил записку: «Если в течение 25 лет я не дам ничего о себе знать, можно будет открыть пакет и с его содержимым поступить по усмотрению». Эти рукописи чудом уцелели во время битвы за Берлин в 1945 году, сейчас они хранятся в Музее Стеделийк в Амстердаме.
Творчество
В период студенчества Борис особенно увлекался старообрядчеством и писал иконы. Находил он время и для сочинения произведений. Автор начал печататься с 1912 года. В Москве по достоинству оценили Шергина и как художника, и как писателя. Несмотря на это, после окончания Строгановского училища молодой человек вернулся домой.
В родном Архангельске Шергин занимался реставрацией экспонатов и составлял новые экспозиции в краеведческом музее. В 1922 году писатель снова вернулся в Москву и стал работать в Институте детского чтения. Он выступал перед детьми, рассказывая им сказки и былины своего родного края.
Первой серьезной работой Шергина стала легенда «Любовь сильнее смерти», написанная им в 1922 году. Своеобразным дебютом автора стала вышедшая два года спустя книга «У Архангельского города, у корабельного пристанища». Она представляла собой сборник былин с иллюстрациями.
В 1930 году Шергина ждал ошеломительный успех. Именно тогда вышел сборник его сказок под названием «Шиш московский». Эти произведения стали настолько популярны, что писатель даже зачитывал их на радио.
1934 год ознаменовался вступлением в Союз писателей СССР. Самобытный талант Шергина был оценен по достоинству. Наконец он стал заслуженным литератором, и теперь на его чтениях собирались толпы.
Следующим вышел сборник «Архангельские новеллы». Туда вошли повести и предания, которые фольклорист услышал от людей с интересным судьбами.
Устные рассказы под названием «Поморщина-корабельщина» не понравились властям. Писателя критиковали за «извращение народной поэзии» и якобы антисоветские идеи. В течение 10 лет воспеватель родины жил словно затворник в забвении. У Шергина начались серьезные проблемы со здоровьем, он практически потерял зрение. Болезнь сломила тело, но не дух сказочника — он продолжил писать.
В 1955 году Борису Викторовичу был посвящен творческий вечер. В том же году был написан рассказ «Миша Ласкин». После этого о Шергине словно все вспомнили. Он снова начал делиться с читателями своими работами: были изданы сборники «Приморские были и сказания», «Гандвик — студеное море», «Океан — море русское» и былина «Авдотья Рязаночка».
Но особенно популярным творчество писателя стало уже после его смерти. К лучшим экранизациям произведений Шергина относятся мультфильмы «Волшебное кольцо», «Апельсин», «Мартынко».
Московский период
Ему не сразу удалось поступить в Училище живописи, ваяния и зодчества, это случилось только через 4 года пребывания в Москве. Но затем он учился у замечательных художников И. Прянишникова, В. Перова, А. Саврасова, В. Маковского. В этот период начал выставлять свои работы, созданные в основном в бытовом жанре и в традиции русских передвижников – входил в Товарищество передвижников.
Проучившись три года, решил поступить в Академию художеств и переехал в Петербург, где занимался у П. Чистякова. Через год вернулся в Москву, разочаровавшись в Академии. Теперь в Училище его наставником стал А. Саврасов.
Несколько раз М. Нестеров посещал Францию и Италию. Любил работать в Абрамцеве, Троице-Сергиевой лавре и их окрестностях.
