Детство и юность
Биография Исаака Ильича Левитана, выдающегося российский художника, начинается в 1860 году в небольшом городке Кибарты (сейчас находится на территории Литвы), в совсем небогатой еврейской семье. Его отец, Илья Левитан, преподавал иностранные языки, а также работал переводчиком. Исаак был самым младшим, четвертым ребенком в семье: у него были старшие брат Авель Лейб и две сестры — Тереза и Эмма.
Художественные способности Левитана стали проявляться еще в детстве. Он не единственный в семье имел склонность к изобразительному искусству, его брат также увлекался живописью. В начале 1870-х, в надежде улучшить материальное положение, семья Левитанов переехала в Москву, где Авель Лейб поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. По примеру брата, двумя годами позднее, в возрасте тринадцати лет, туда поступил и Исаак. Этот период стал ключевым для творческой биографии Исаака Левитана.
Юный художник учился успешно и считался подающим надежды. Однако через несколько лет умерла сначала мать, а затем и отец. Дети остались одни, в крайней нужде. Им помогали друзья, а также само училище, желавшее поддержать талантливых учеников. В 1877 году выдающийся русский живописец Алексей Саврасов, будучи преподавателем пейзажного класса, взял Левитана к себе в ученики. И тот быстро оправдал надежды учителя: в этом же году о двух его картинах, участвовавших в выставке, написали в газетах, а ему вручили серебряную медаль и денежный приз в размере 220 рублей. Это был первый успех юного шестнадцатилетнего живописца. В училище, помимо Саврасова, ему также повезло учиться у таких учителей, как Перов и Поленов.
Трудности происхождения
Говоря о биографии художника Левитана, нельзя не упомянуть о том, что уже с детства и на протяжении всей жизни ему приходилось сталкиваться с трудностями из-за своего еврейского происхождения. Некоторые учителя изначально относились к нему предвзято, более того, будучи евреем, он выбрал «запретную», по их мнению, тематику – русский пейзаж. Некоторым его чувства казались неискренними и наигранными с целью получить расположение окружающих. Однако на этом неприятности не закончились: в 1872 году вышел указ, запрещавший евреям проживание в «исконно русской столице». Левитана с братом и сестрами выселили из их дома, и им пришлось несколько лет жить на небольшой даче в местечке Салтыковка (сейчас окрестности города Балашихи). В 1879 году художнику удается продать картину «Вечер после дождя» и переехать назад в город. Однако диплом художника Левитан получить не смог, вместо этого ему выдали диплом учителя чистописания.
Анна Турчанинова
В последние годы Левитан и Кувшинникова бывали в районе Плёса. Там он написал «Вечер. Золотой Плёс». В последний раз они остановились в имении Ушаковых. В соседнюю усадьбу приехала Анна Турчанинова с двумя дочерьми. Она была женой помощника петербургского градоначальника. У Левитана и Турчаниновой завязался роман. Оскорбленная Кувшинникова покинула усадьбу и больше не общалась с художником.
Левитан перебрался в имение к Турчаниновой, где ему построили двухэтажную мастерскую. Все было хорошо, пока вновь не образовался любовный треугольник. В художника влюбилась Варенька, старшая дочь Анны Турчаниновой
Мать и дочь вели борьбу за внимание объекта страсти.
Ситуация дошла до предела, когда Левитан стрелялся. Это была то ли неудачная попытка самоубийства, то ли его инсценировка
Осмотревший художника врач отметил, что не нашел следов ранения. По его мнению, это была «трагическая комедия». Позже друга навестил и обследовал Чехов. Он убедился, что никакой угрозы жизни Левитана нет. Под впечатлением от происшествия он написал «Чайку» и «Дом с мезонином», что вновь вызвало недовольство Левитана.
В этот период художник создал знаменитые работы «Золотая осень» и «Март». Турчанинова оставалась его музой до самой смерти.
Фото: Валентин Серов. Общественное достояние, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=158875
Когда популярное произведение можно копировать бесплатно
За коммерческое использование искусства можно не платить, если оно перешло в общественное достояние, является фольклором или автор дал открытую лицензию.
Произведения из общественного достояния
Творчество авторов из России переходит в общественное достояние через 70 лет после смерти. Для расчёта берут следующее 1 января после смерти автора, а если произведение создано в соавторстве — после смерти последнего автора. Если автора репрессировали, 70 лет отсчитывают с 1 января года, следующего за годом реабилитации. Если автор участвовал в Великой Отечественной войне, срок охраны произведения увеличивается до 74 лет — ст. 1281 ГК РФ.
И ещё один нюанс: если автор умер до 1 января 1993 года, и с даты смерти прошло больше 50 лет, считается, что произведение перешло в общественное достояние, 70 лет высчитывать не надо — ст. 6 Закона О введении в действие части 4 ГК РФ.
К примеру, Владимир Маяковский умер в 1930 году. Его стихи в общественном достоянии. Их можно печатать на футболках и интерьерных постерах. Главное — указывать автора и не искажать. Дмитрий Пригов умер в 2007 году. Его стихи перейдут в общественное достояние в 2078 году. Чтобы их перепечатывать сейчас, надо искать наследников поэта и покупать лицензию.
Например, в США искусство становится общественным достоянием через 95 лет после смерти автора. Иосиф Бродский жил в США и умер в 1996 году. Его стихи перейдут в общественное достояние в 2092 году.
Фольклор
Фольклор — это когда автор популярного произведения неизвестен. Закон не защищает фольклор от копирования и изменений. Кто угодно может делать игрушки с героями народных сказок и брать канву сюжетов.
Но тут важно убедиться, что у произведения точно нет автора.
К примеру, образ героя русской сказки — это фольклор, он бесплатный. А рисунок этого же героя из мультика или книги — это объект авторского права, который принадлежит киностудии или художнику. Срисовывать героя с картинки из интернета опасно, лучше придумать своего. За кражу персонажа есть риск заплатить компенсацию.
Произведения с открытой лицензией
Автор может при жизни разрешить кому угодно брать своё творчество бесплатно. Это называется открытая лицензия или Creative Commons. С популярными произведениями такое бывает редко.
Становление художника
Несмотря на тяжкий жизненный путь, Левитан не прекращал писать и создал достаточно большое количество пейзажных работ, таких как: «Дубовая роща. Осень» (1880, Нижегородский художественный музей), «Дуб» (1880, Третьяковская галерея), «Сосны» (1880, частное собрание), «Полустанок» (начало 1880-х годов, Дом-музей И. Левитана в Плесе), «Последний снег. Саввинская слобода» (1884, Третьяковская галерея), «Мостик. Саввинская слобода» (1884, Третьяковская галерея) и другие. Благодаря продаже некоторых произведений, а также преподаванию живописи ему удалось улучшить свое материальное положение.
Однако годы нужды и лишений подорвали здоровье художника, и в 1886 году ему пришлось отправиться в Крым на лечение. Вернувшись полным новых сил, Левитан устраивает большую выставку (более пятидесяти пейзажей). После этого ему удается осуществить свою давнюю мечту: совершить поездку на Волгу. Однако из-за неудачно выбранного времени года и плохой погоды поездка оказалась неудачной. Художник совершает второе путешествие через год. Вместе со своими товарищами-живописцами Алексеем Степановым и Софьей Кувшинниковой он открывает для себя красоту русской природы.
Наиболее важным открытием поездки становится местечко под названием Плес. Этот небольшой городок занял значимое место в биографии Левитана. Художник был настолько поражен красотой и живописностью его видов, что возвращался туда несколько лет подряд, проводя там летние месяцы и создав несколько сотен пейзажей. Одной из знаковых картин, созданных там, стало произведение «Над вечным покоем» (1894). Спокойное величие природы, выраженное в неподвижности тяжелых туч на небе, соприкасается с бренностью человеческого бытия в изображении могильных крестов рядом с небольшой часовней. И в то же время сама часовня, стоящая на утесе, открытая ветрам и буре, являет собой стойкость и непоколебимость человеческого духа.
К началу 1890 года художник отправился в путешествие по Италии и Франции. Как и многие живописцы тех лет, он поехал в Париж, который произвел на него большое впечатление. Левитана, как и его коллег, интересовали и вдохновляли новые течения живописи, зарождавшиеся именно там. Барбизонские пейзажи и полотна импрессионистов, совершивших революцию в написании света и движения воздуха, вдохновили художника на дальнейшую работу.
На дне отчаяния
«Вечер. Золотой Плес», «Вечерний звон» — в этих картинах вновь мотив и настроение, созвучные «Тихой обители»: закат на Волге, среди леса укрылся монастырь, освещенный золотистыми лучами солнца. То же отрадное чувство примирения со всем, света, внутренней тишины.
В картинах Левитана «Березовая роща», «Март», «Свежий ветер. Волга» совсем другой лирический строй, но то же чувство прославления, принятия сотворенного мира.
Ликующий, ослепляющий свет! Великолепие этих солнечных дней! Кажется, душа художника вовлекается в свет Творца.
Однако куда чаще мажорного лада звучит в картинах художника отголосок «нежной и грустно жалобной свирели» или протяжная народная песня.
И являются эти левитановские деревеньки — затерянные, жалкие; являются тихие заводи и перелески. Все затянуто грустной дымкой. В чем эта грусть? Зачем она?
Весна. Большая вода. 1897
«Видно, агасферовское проклятие тяготеет и надо мною, но так и должно быть — я тоже семит», — пишет он Чехову. Левитан родился в бедной семье, в Литве, в местечке Кибартай. Черные синагоги, скудность, чахоточные ремесленники, на тесных улицах сушится тряпье — душа впитала эти зарисовки детства. Однако, в отличие от Шагала, который, по сути, стал «гением местечка» и всю жизнь рисовал провинциальный Витебск, Левитан в живописи не возвращался к впечатлениям детства.
Его тоска глубже и корнями уходит в то самое «агасферовское проклятие», которое не случайно упоминает сам художник. Агасфер, Вечный жид — персонаж христианской легенды позднего западноевропейского Средневековья. В ней говорится, что во время страдальческого пути Иисуса Христа на Голгофу Агасфер отказал ему в кратком отдыхе и безжалостно велел идти дальше. За это он был наказан — ему самому отказано в покое, он обречён из века в век безостановочно скитаться, дожидаясь второго пришествия Христа, который сможет отменить его наказание. В легенде об Агасфере в какой-то мере отразилось и отношение средневековых христиан к евреям. В евреях видели людей, обреченных на скитания, не имеющих родины, в них видели людей, которые распяли Христа и осквернили «завет с Богом».
В случае Левитана «агасферовское проклятие» — это образ духовной бесприютности самого художника. С одной стороны, он лишен религиозности ортодоксальных иудеев, с другой — при всей гениальной чуткости к русскости, к красоте русской природы — он остается вне Православия.
Эта религиозная неустроенность всегда отражалась в метаниях художника.
Часто в письмах Левитана к Чехову звучит этот стон: «Вновь я захандрил и захандрил без меры и грани, захандрил до одури, до ужаса», «Господи, когда же не будет у меня разлада, когда я стану жить в ладу с самим с собой. Это кажется никогда не будет, вот в чем мое проклятье».
Душа в немощи ищет целостности и пока не находит, захлестывают страсти, хандра.
В молодости в приступе такой хандры Левитан совершил попытку самоубийства. Слава Богу, рана от пули оказалась не смертельной. Тогда Чехов увез его к себе на дачу на реке Истре. Левитан отходил душой среди многолюдного, веселого чеховского семейства.
Почему единение с природой так важно для человека?
Почему мы постоянно стремимся к природе? Почему именно там мы чувствуем что-то, чего нет в городах? Что мы чувствуем?
Мы чувствуем Душу.
Мы чувствуем ту единую Душу, которая объединяет все живое на планете, все живое во Вселенной.
Во всем одна Душа. Во всех творениях Бога – одна живая Душа. Мы пришли откуда-то в этот мир и когда-то мы обязательно вернемся домой. И приезжая в природные места, мы, как нигде, ощущаем связь с домом. Во всех нас живет один дух Божий. Во всем живом: и в людях, и в животных, и в растениях. Везде горит искра Жизни.
В такие моменты начинаешь очень глубоко чувствовать свою душу, свое единство с душой всего мира. Здесь мы чувствуем полноту жизни.
В зданиях из бетона нет души, в них нет ничего. Человек не способен зажечь жизнь. Мы себя лишь ограждаем от красоты и великолепия сотворенного вокруг нас мира (сравни творения человека и природы). Мы закрываем его стенами. Мы настолько глубоко погружаемся в асфальтовый хаос, что вообще перестаем ощущать себя частью этого мира. Настоящего мира, в котором мы живем. А не того, в котором мы думаем, что живем.
Жизнь в мегаполисе создана человеком. Такой мир придуман не Богом и построен не Богом. Но мы видим только этот мир и только таким его и понимаем. Поэтому мы так часто приходим в тупик, к депрессии и пустоте внутри. Потому что такой жизнью может жить только тело, душа же задыхается, не чувствуя связи с Единым Духом.
Душа мучается и страдает в каменных стенах. Единение с природой — прямой путь к Богу. Когда мы оказываемся вблизи настоящего божьего творения, на природе, душа начинает дышать очень глубоко, пытаясь надышаться. (Где находится Бог, и почему мы не верим в него?)
Это как жить внутри дома, наполненного дымом, а потом выйти на улицу.
Мы неотделимая часть природы.
Мы с ней одно целое, но не всегда мы это понимаем и осознаем. Мы забыли об этом.
Поэтому мне так хорошо одному, на берегу реки наблюдать за ее течением, поэтому там я ощущаю что-то, отчего мне так спокойно и радостно внутри. Я ничего не боюсь, я знаю что-то, что не могу сформулировать словами, когда слышу шелест листьев и скрип сосен в лесу, когда иду босыми ногами по песку, когда чувствую прохладу воды, купаясь в ней. Когда солнце касается моего лица своими теплыми лучами, в которых есть нечто больше, чем просто свет и тепло. В них сокрыта суть всего. Когда надо мной плывут белые пушистые облака по ясно голубому небу. Когда проплывает мимо стая лебедей, когда так невыразимо прекрасно цветет и пахнет сирень… А я просто смотрю на это все и больше нет ничего в голове. Я просто стою и смотрю, слушаю, чувствую, люблю.
В этот момент я живу.
Но вот звонит телефон…и я снова умираю…
ФОРМА РЕГИСТРАЦИИ
Статьи и практики для саморазвития у тебя на почте
ПРЕДУПРЕЖДАЮ! Темы, которые я раскрываю, требуют созвучия с твоим внутренним миром. Если его нет — не подписывайся!
Это духовное развитие, медитация, духовные практики, статьи и размышления о любви, о добром внутри нас. Вегетарианство, опять же в унисон с духовной составляющей. Цель — сделать жизнь более осознанной и, как результат, счастливой.
Все, что тебе нужно, находится в тебе. Если ты чувствуешь резонанс и отклик внутри себя, тогда подписывайся. Я буду очень рад тебя видеть!
Vdushu.ru
Рекомендую! Практики по саморазвитию
Бесплатные уроки для раскрытия себя и своего потенциала, улучшения здоровья, качества жизни и развития творческих способностей
УЗНАТЬ ЗДЕСЬ
Две высылки
В 19 лет Левитана первый раз выселили из Москвы. Вышел царский указ, запрещавший евреям жить в столице. В то время Левитан — еще никому не известный студент Московского училища живописи ваяния и зодчества, рано осиротевший, живший по чужим углам в страшной нужде. Это о тех годах вспоминает Коровин:
«Ложась спать, Левитан не снял синюю суконную курточку, застегнутую до горла. Я видел, что у него не было рубашки. Я снял шерстяную блузу, и мне было неловко, что у меня есть рубашка».
Тогда Левитану пришлось уехать в подмосковную деревню Салтыковку. К счастью, благодаря ходатайству из училища, вскоре ему удалось вернуться.
А спустя 12 лет все повторилось. 1891 год — еще один указ о выселении евреев. Левитан, в ту пору признанный художник всероссийской славы, вынужден был скрываться во Владимирской губернии, пока друзья не добились отмены высылки.
Молитва немой души
Более 1000 картин оставил нам Исаак Левитан. Это очень ровный художник, почти каждая его работа может по праву считаться шедевром. Но лишь об одной картине он написал в письме к Третьякову: «моих вещей у Вас достаточно, — но что эта последняя попала к Вам, трогает меня потому так сильно, что в ней я весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием». Речь идет о картине «Над вечным покоем». Эту работу особо выделял и Лев Николаевич Толстой. Он назвал ее по-своему — «молитвой немой души». Похоже, писатель с гениальной проницательностью понял Левитана тоньше, чем тот сам понимал себя.
Его поражало и пленяло своей красотой православное богослужение. Он находил бездну поэзии в вечернем сумраке малого и тесного храма, в огнях лампад, в тихом пении, в тонких струйках ладана, разносящихся по полупустой церкви, затихнувшей в полумраке».
Левитан любил слушать Евангелие и Псалтирь. После работы иногда просил свою спутницу Кувшинникову читать ему по несколько страниц. Хотя Православие не принимал. «И умно делал, — отмечал Сергей Дурылин, известный педагог и богослов. — Для того, чтобы принять его, мало любить церковки, любить красоту и поэзию церковной службы, — нужно еще и многое другое…»
Трудно подобрать мировоззренческий статус, к которому можно было бы причислить Левитана.
«Я никогда еще не любил так природу, — писал художник, — никогда еще так сильно не чувствовал это божественное нечто разлитое во всем». Понимать такое отношение просто как возвышенное чувство природы или здесь соблазн пантеизма? А, может быть, художник чувствует присутствие Творца в творении?
Тихая обитель. 1890
Ответ в самом духе левитановской живописи. Есть в его пейзажах то особое чувство, которое философ Иван Ильин называл христианским «мироприятием и мироблагословением». Пожалуй, именно в этом суть творчества Левитана. Он в своих работах не переворачивает мир вверх ногами, не создает фантасмагорий, не искажает формы, пропорции, цвет, ритм. Иными словами, не заслоняет своим творческим «я» изначальную гармонию творения. Он принимает и славит красоту божественного мира — здесь именно «мироприятие и мироблагословение».
В этих сочиненных пейзажах — отточенность композиции и поразительная непреднамеренность и свобода. Удивляет, как Левитан, дамский угодник и страстный охотник, мог так чувствовать одухотворенность природы, отражение в ней чего-то неземного.
Мы затихаем от атмосферы особой тихости его пейзажей. Словно внезапно, после грохочущего, сумасшедшего ритма вступает человек в тишину. Это не просто физическая тишина. Неслучайно люди по несколько раз возвращались на выставку, где была представлена картина Левитана «Тихая обитель». Сохранились свидетельства, что посетители благодарили за «блаженное настроение, сладкое душевное спокойствие, которое вызывал этот тихий уголок земли русской, изолированный от всего мира и всех лицемерных наших дел».
Имя художника было тогда «на устах всей интеллигентной Москвы». Картина «Тихая обитель» принесла Левитану славу.
Молитва немой души
Более 1000 картин оставил нам Исаак Левитан. Это очень ровный художник, почти каждая его работа может по праву считаться шедевром. Но лишь об одной картине он написал в письме к Третьякову: «моих вещей у Вас достаточно, — но что эта последняя попала к Вам, трогает меня потому так сильно, что в ней я весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием». Речь идет о картине «Над вечным покоем». Эту работу особо выделял и Лев Николаевич Толстой. Он назвал ее по-своему — «молитвой немой души». Похоже, писатель с гениальной проницательностью понял Левитана тоньше, чем тот сам понимал себя.
Левитан не был воцерковленным человеком, хотя православную службу очень любил. У писателя Сергея Дурылина, в его воспоминаниях «В своём углу», есть следующие строки: «Левитан часто заходил в церковь к всенощной.
Его поражало и пленяло своей красотой православное богослужение. Он находил бездну поэзии в вечернем сумраке малого и тесного храма, в огнях лампад, в тихом пении, в тонких струйках ладана, разносящихся по полупустой церкви, затихнувшей в полумраке».
Левитан любил слушать Евангелие и Псалтирь. После работы иногда просил свою спутницу Кувшинникову читать ему по несколько страниц. Хотя Православие не принимал. «И умно делал, — отмечал Сергей Дурылин, известный педагог и богослов. — Для того, чтобы принять его, мало любить церковки, любить красоту и поэзию церковной службы, — нужно еще и многое другое…»
Трудно подобрать мировоззренческий статус, к которому можно было бы причислить Левитана.
«Я никогда еще не любил так природу, — писал художник, — никогда еще так сильно не чувствовал это божественное нечто разлитое во всем». Понимать такое отношение просто как возвышенное чувство природы или здесь соблазн пантеизма? А, может быть, художник чувствует присутствие Творца в творении?
И.И. Левитан. Тихая обитель. 1890
Ответ в самом духе левитановской живописи. Есть в его пейзажах то особое чувство, которое философ Иван Ильин называл христианским «мироприятием и мироблагословением». Пожалуй, именно в этом суть творчества Левитана. Он в своих работах не переворачивает мир вверх ногами, не создает фантасмагорий, не искажает формы, пропорции, цвет, ритм. Иными словами, не заслоняет своим творческим «я» изначальную гармонию творения. Он принимает и славит красоту божественного мира — здесь именно «мироприятие и мироблагословение».
При этом общеизвестно, что Левитан сочинял свои пейзажи. Он рисовал этюды с натуры, а в мастерской уже дорабатывал тему, меняя композицию, освещение, цвет. Если чувствовал, что ему не хватало чего-то в натуре, дополнял наблюдениями из других мест, меняя на полотне реальный пейзаж, насыщая его своими чувствами.
В этих сочиненных пейзажах — отточенность композиции и поразительная непреднамеренность и свобода. Удивляет, как Левитан, дамский угодник и страстный охотник, мог так чувствовать одухотворенность природы, отражение в ней чего-то неземного.
Мы затихаем от атмосферы особой тихости его пейзажей. Словно внезапно, после грохочущего, сумасшедшего ритма вступает человек в тишину. Это не просто физическая тишина. Неслучайно люди по несколько раз возвращались на выставку, где была представлена картина Левитана «Тихая обитель». Сохранились свидетельства, что посетители благодарили за «блаженное настроение, сладкое душевное спокойствие, которое вызывал этот тихий уголок земли русской, изолированный от всего мира и всех лицемерных наших дел».
Имя художника было тогда «на устах всей интеллигентной Москвы». Картина «Тихая обитель» принесла Левитану славу.
Софья Петровна Кувшинникова
Светская львица, художница, пианистка, участница любительских спектаклей, жена врача Дмитрия Павловича Кувшинникова, которая была старше Исаака Левитана на 13 лет. В квартире Кувшинниковых часто бывали актеры, музыканты, художники, в том числе Чехов и Левитан. Несмотря на разницу в возрасте и статус, она не побоялась начать роман с Левитаном. Художник любил писать картины, когда Софья Петровна играла на пианино.
Чехов отмечал, что в то время в пейзажах друга «появилась улыбка». Исследователи называют этот период самым счастливым в жизни Левитана. Кувшинникова писала, что была его ученицей, другом и товарищем по охоте в течение восьми лет. Но их отношения закончились. И весьма драматично.
Кстати, Чехов изобразил любовный треугольник в «Попрыгунье». Прототипами героев стали Софья Петровна, ее муж и Левитан. После выхода произведения разразился скандал, вызвавший массу пересудов. Кувшинникова обиделась на Чехова. Левитан поссорился с ним. Дело едва не дошло до дуэли, но в итоге друзья помирились.
Сочинение по картине Владимирка Левитана (описание)
Произведение относится к зрелому периоду творчества художника, написанное им с натуры во время проживания автора во Владимирской губернии и являющееся одним из трех крупных по размеру полотен художника.
Картина выполнена масляными красками на холсте.
Центральной темой картины является изображение грунтовой дороги, которая пролегает к востоку от Москвы. На протяжении многих десятилетий по данному тракту отправляли по этапу на каторжные работы заключенных.
В центре полотна представляется вид бескрайней равнины, разделенной пролегающей по ней дорогой, уходящей по переднему плану в глубину картины.
Иллюстрацией бескрайней пустынной дороги, предназначенной для тысяч горестных судеб, становится изображение одинокой человеческой фигуры в виде женщины, демонстрирующей жестокость человеческой жизни и собственную трагическую судьбу, которая характеризуется беспросветностью и отчаянием. Отличительной особенностью картины является применение художником особой цветовой тональности пейзажа в виде приглушенных красок, изображающих серый сумрачный день, а также необыкновенная прорисовка ухабов и неровностей тракта. При этом автор мастерски сохраняет многообразие богатых цветов, передавая природную красоту путем тончайших переходов между тонами, применяя колоритную свежесть в виде белеющей церкви и желтой полосы созревшей ржи на задней плане, противопоставленных однообразному унылому пейзажу.
Драматичное настроение произведения демонстрируется художником при помощи изображения мрачного неба, низко нависшего над землей, в сочетании с тяжелыми бегущими облаками, вызывающего печальные и тоскливые воспоминания. Тем самым смысловая нагрузка пейзажного полотна наполняется горьким чувством безысходности.
Картина «Владимирка» является одним из лучших пейзажных произведений художника, поскольку иллюстрирует многозначительность глубины смыслового авторского наполнения и особенную поэтическую грусть.
В настоящее время картина находится в экспозиции Государственной Третьяковской галереи в Москве.
2 вариант
Картина «Владимирка» была создана Исааком Левитаном в 1892 году.
Художник, охотясь во Владимирской губернии, в один из дней случайно вышел к широкому тракту, увлекся зарисовыванием стоящего на нем верстового столба и узнал от местных жителей, что эта безлюдная теперь дорога — та самая Владимирка, Владимирский тракт, по которому столетиями шли в Сибирь в кандалах партии арестантов. Так возникает замысел картины, которая была закончена уже в Москве и которую высоко оценили современники художника.
Прямо от зрителя в даль необъятных полей уходит широкая дорога. Она вьется по пригоркам и теряется за горизонтом. По сторонам от нее узкие тропинки. На полях выжженная солнцем или потерявшая яркие краски от дорожной пыли трава, редкий невысокий кустарник. Чуть поодаль над кустами возвышаются несколько тонких стволов деревьев. В поле нет цветов, разнотравья.
Художник великолепно передает тонкости рельефа: вот по сторонам дороги канавы, в которые во время дождей или таяния снега стекает вода, оставляя дорогу сухой, вот низкие кочки, пригорки. Самая обычная местность средней полосы России. Взгляд зрителя останавливается на тропинке, пересекающей большую дорогу.
Она выходит из-за холма слева, а с другой стороны от Владимирки теряется в траве.
Под узкой двускатной крышей – икона. Видимо, на нее остановилась помолиться прохожая богомолица. Маленькая фигура человека в черном длинном одеянии, с котомкой за плечами, теряется в пространстве полей, кажется еще меньше.
Большую часть холста занимает серое небо. По нему рассеяны кучевые облака, но они лишь слегка выделяются своими светлыми краями на однообразно сером фоне.
Невозможно сказать, сгустились ли тучи и следует ли ждать непогоды, или эта серая завеса скоро вдруг прояснится, открывая голубые просветы. Кажется, что ближе к горизонту тучи выглядят более свинцовыми, темными.
С другой стороны, именно оттуда каким-то чудом пробился солнечный луч, осветивший белоснежный храм.
Бедная красками, невзрачная природа и широкая дорога, притягивающая взгляд зрителя, — всё это заставляет задуматься о судьбе страны, народа, о тех испытаниях, через которые прошли тысячи простых людей, идущих этим путем.
Тяжелые, горестные раздумья будит картина…В годы, когда она создавалась, по Владимирке уже не шли каторжане, к месту ссылки преступников перевозили на поездах.
Зарастает по краям дорога, но возможно ли забыть о всех страданиях и бедствиях, которые пришлось вынести народу?
`
